+Грустный сон

[ridgerr]

Мне приснился сон, в котором я увидела бабушкин дом заброшенным.

много про сон и немного про бабушку

Я поехала отдыхать в условный санаторий по соседству, буквально за два дома (на самом деле на месте "санатория" находятся совершенно другие дома, конечно же). Сначала я долго и муторно летела на самолете (Максим должен был прилететь вслед за мной), потом меня встретила незнакомая мне подруга моего брата. Но мы были так заочно наслышаны друг о друге, что обнялись при встрече, да и в дальнейшем вели себя как хорошие подруги, хотя моментами я этому удивлялась. После разговоров, примерок платьев и некоторого количества алкоголя в узком девичьем кругу я вышла на крышу, чтобы увидеть бабушкин дом. Там уже сидели четыре девушки, с которыми я легко разговорилась - о доме, о дяде и наследстве, о бабушке.
Я с ужасом увидела, что бабушкин дом заброшен. Ограда покосилась, утратила контакт с калиткой и теперь люди, срезая путь, обходят калитку изнутри. Я увидела безлюдность. Девушки указали мне на открытую форточку, но я сказала, что это ничего не значит, там никого нет.
В реальности бабушкин дом полутораэтажный и максимум трехуровневый - погреб - подвалы, туалет, ванна, гараж и лестницы - жилая часть. Во сне он вдруг стал четырехэтажным. Двери на верхнем этаже бабушкиного дома были распахнуты, и я видела сваленные нежилой кучей дорогие мне вещи. Подул ветер, и двери заскрипели, но этот скрип можно было принять за голос. Я знала, что это скрип, но всё равно закричала: "Бабушка!" - и проснулась с резью в сердце.

Однажды, лет пятнадцать назад, я была рядом с бабушкой на очередных поминках и смотрела, как она плачет. Мне было больно смотреть. Моё сердце плакало вместе с ней, хотя я плохо знала ту, о ком плакала бабушка. И тогда я вдруг поняла, что люблю её. И то, что я сейчас чувствую, и есть любовь.
Последние годы бабушкиной жизни общение с ней было для меня сложным, потому что по сути оно было односторонним. Бабушка всё больше и больше уходила в свой мир. Я могла получить от неё живую реакцию на свои слова только по бытовым вопросам; всё остальное, как казалось мне тогда и кажется сейчас, обрабатывалось по ключевым словам и включало пластинку либо с многократно слышанными воспоминаниями, либо с наболевшими советами, не имеющими отношения к сказанному мной. Наверное, когда я буду старше и мудрее, я научусь принимать отсутствие обратной связи и не пугаться его как неведомой фигни. Но до сих пор я ещё не научилась.
Последние годы (десятилетие, я бы сказала) я забыла, как ощущалась любовь к ней. Я заботилась и обо мне заботились, раздражалась и раздражала, огорчалась и огорчала, обижалась и обижала. И всё.
Сегодня я проснулась с любовью и вспомнила. Вот как-то так.

У моего сна было небольшое продолжение, пока я просыпалась. Во сне я услышала ответный вопрос: "Леночка? Почему ты так долго не приезжала?", но даже во сне я знала, что это не бабушка, а моё чувство вины.
И я знаю, что я собиралась агитировать сидящих на крыше девушек пойти со мной в бабушкин дом, и что они, скорее всего, согласились бы. Они знали, что дом заброшен, но не знали, что бабушка умерла. Наверное, я не хотела этого говорить даже во сне.

Эта часть сна мне неприятна (да и весь сон тоже). Я чувствую себя виноватой и вспоминать сон жутко: бабушка рассказывала, что не надо в снах разговаривать с покойниками или идти за ними. Бабушка вообще знала приличное количество ужастиков "это было на самом деле" .